О книге Максима Замшева
Появление в печати книги Максима Замшева "Любовь дается людям свыше", вышедшей в издательстве "РИПОЛ Классик" в серии "Алтарь поэзии" в 2006 году стало настоящей сенсацией. Сенсацией, отчасти связанной с ситуацией на современном книжном рынке: кому сейчас нужна поэзия? Большинству подавай что-нибудь позабористее, либо боевичок, либо любовный роман-сериал с продолжением, либо потуги на фэнтези, которые усталые исписавшиеся "мастера прозы" пишут и пишут, вымучивая строки и слова из удрученного штампами мозга.
С первой минуты, с первого стихотворения музыкально-поэтические живые строки Максима Замшева захватывают читательское внимание, проникают в душу, настраивают на одну волну с автором. Это сфера живого чувства и живой речи, настоящей культуры, еще нераспроданной, нерастиражированной и незатасканной, это слово настоящего Мастера, принадлежность которого к школе старых мастеров определяется со всей очевидностью.
Я тебя в любви, как в море, выкупал, А на море не был никогда. Тех мгновений нам уже не выкупить Из ломбарда молодого льда. Надо проще жить, да вот не терпится. Полустанки, версты, поезда. У тебя в душе хоть искра теплится? Теплится, и в этом вся беда. А слова, конечно, не докатятся. Предадут лихие провода. Телефон разбит. В душе сумятица. Холода, родная, холода.
Здесь нет современной авангардной лексики, нет затасканных штампов, попытки самолюбования и самовосхваления, желания покрасоваться - только лиричная душа поэта поёт и тоскует об истинном чувстве - о любви. В то время как парадоксы и различные маргинальные течения набирают всё большую популярность, Замшев остается классиком, понятным, доступным, а потому и правым в своем неброском истинном стиле. Писать стихи доступно сложнее всего, гораздо проще придумать что-то выкаблученное и заявить о новом слове в поэзии. Поэт не идёт по этому пути, не заигрывает, он просто живет этими стихами, дышит, существует.
Все ясней по истеченью лет, Что напрасно метил я в пророки. Будет утро, будет белый бред, Суета и мелкие упреки. Засыпаю сам себе не свой. Засыпаю, гордостью палимый. Потолок висит над головой. Небеса над Иерусалимом.
Здесь есть город, в котором он живет, природа с которой он слит воедино, чувство - тревожное и прекрасное, сердце - любящее и тоскующее, а всё остальное - от лукавого, этого не надо.
Это мир реальности и сна, зыбкой грани миров, где желаемое становится действительностью, осуществляется и преображается Творцом своим, поэтом. Удивительная внутренняя цельность и гармония, глубина дыхания, точность структуры, как высокая чистая нота звучат в поэзии Максима Замшева.
Каждый читатель сможет найти в этом небольшом сборнике что-то созвучное его душе, цепляющее его душевные струны.
Я мостовые переделывал в рояли, Я дирижировал оркестром подворотен. Какую музыку твои шаги играли!.. Такого скерцо больше не воротишь. Настой дождя на молодом безделье Я расплескал в окрестностях Арбата. Какое было детское веселье, Какая будет взрослая расплата.
Несмотря на прокламируемый ныне "закат литературы", на многие полупрофессионально сделанные сборники "крепких" и "хлипких" поэтов, более или менее удачных в своей известности или безвестности, книга Замшева может служить прекрасным примером того, что остались еще в России настоящие поэты, назвать имя которых не будет стыдно и в литературном салоне, и на книжной ярмарке другой страны, и в кругу друзей.
Несмотря на свою "классичность", мы имеем дело с очень современным поэтом, который живет здесь и сейчас, рядом с нами, который с болью осознает происходящее в его стране разрушение культуры и гневно говорит о насущном.
Абсолютный лингвистический слух поэта, преемственность культурного наследия не помешали ему выработать собственный стиль, говорить своим языком с читателями. История и культура - способ не скатиться непонятно куда, в черную дыру пошлости и безумия творцов механистического восприятия действительности.
Это голос поколения "между", между двумя другими поколениями, это то самое золотое сечение, восприять которое можно только имея врожденное чувство поэтического слуха. Научить этому невозможно, это даруется свыше, как даруется человеку и любовь, которую он часто не замечает.
Какой тебя еще испачкать краской? Кому ты даришь царственный покой? Любовь и кровь рифмуются с опаской, Любовь и боль рифмуются с тоской. Кого еще тебе в мужья пророчат? Какое сердце сладостно дрожит? А бывший узник над собой хохочет, И бывший рыцарь под забором спит. Каким еще окутан чародейством Престольный град, что воду пьет с руки? А старики с трудом впадают в детство. И юноши мудры, как старики. В какой еще прокуренной таверне Перебирать засохшие грехи? Любовь с тобой рифмуется, наверно, Но я порвал те старые стихи. А над Москвой опять курлычут птицы, Умытый мир на подвиги готов, И я дарю красивой продавщице Букет нехитрых полевых цветов.
Внутренняя пластика и грациозность, душевное благородство и четкость стихотворного жеста сплавлены в произведение искусства, изваянное мастером слова.
Найти подходящее название для книги всегда непросто, но Максим Замшев интуитивно прозревает истину бытия, суть жизни и мира - любовь дается каждому свыше, надо только увидеть ее, понять и принять, чтобы обрести счастье и в первую очередь - себя самого.
Приходи ко мне утром во вторник, Я тебя угощу, чем смогу. Подарю поэтический сборник, И, конечно, останусь в долгу. На заржавленных струнах эпохи Я возьму потаенный аккорд. Расскажу, что дела мои плохи, Что я беден, заносчив и горд. И что я добровольный затворник, И что мне одиноко в миру... Приходи ко мне утром во вторник, Если ты не придешь, я умру.
Ирина Горюнова
| |||||||||||||||